подломилась, и он провалился по колено. Девочка испуганно пискнула, но вскоре Ал выяснил, что переживала она вовсе не за него, а за свой домик.

— Ты его сломал! — завопила она. — Как ты мог его сломать?!

— Тихо ты! — шикнул на нее Ал, пытаясь высвободить ногу. — Я ничего не делал!

От его громкого возгласа девочка расплакалась. Ал с трудом вернул ногу, порвав штаны на колене, и скептически взглянул на мелкую, что заливала поврежденную доску слезами, словно лишилась верного соратника.

«Переживет», — понаблюдав за этой картиной, пришел к выводу Ал и уже собирался было пройти мимо нее и удалиться, но тут глаза девочки сверкнули и она, подскочив, бросилась на него с кулаками и криками:

— Ты ее сломал! Это твоя вина!

От неожиданности Ал отступил на шаг, ударился ногами о хлам и упал на него, выронив свиток с кинжалом. Свиток раскрутился и кинжал выпал аккурат в образовавшуюся в полу дыру. Ал и девочка проводили его удаление взглядом, словно он сказал им: «Ну, бывайте».

— Это ты виновата! — разозлился Ал, ткнув в девочку пальцем.

— Ты сломал мой пол!

Не слушая больше ее упреков, Ал выбрался из домика на дереве и, перепрыгивая с ветки на ветку, стал быстро спускаться. Он сделал это тихо и стремительно, и спрыгнул, даже не потревожив камни, поэтому страж, так и смотрящий вслед убежавшему Еру, его не заметил. Ал метнулся к нему, схватил кинжал и стремительно запрыгнул на платан.

Через минуту во дворе вновь появился Ер, на сей раз — в сопровождении Ю Си и остальных. Гу Фен скептически смотрел на него, а безымянный для Ера воин бюро выглядел так, будто не понимает, зачем командующий слушает этого странного человека, но не смеет возразить. Ер ткнул пальцем в место, где минутой ранее видел стража, и обомлел.

— Он точно был здесь! — возмущенно воскликнул он.

— Старейшине привиделся призрак? — предположил Гу Фен.

— Это был не призрак! Я этого хмыря уже видел в!.. — Ер вовремя прикусил язык, до него только сейчас дошло, что появление стража гробницы могло означать, что и Шен с компанией тоже неподалеку.

— Видел в? — подтолкнул к продолжению Гу Фен.

— В своих снах! — закончил, надувшись, Ер.

Гу Фен закатил глаза.

— Ты тоже мне не веришь? — с претензией уточнил Ер у Ю Си.

Вместо ответа тот обернулся к воину, что тенью ходил за Гу Феном, и произнес:

— Ву, ступай на постоялый двор и скажи, что сегодня мы ночуем здесь. Двое пусть остаются охранять заклинателя и учеников, а остальные идут сюда.

Боец вышел вперед, с почтением кивнул и бросился выполнять приказ. Ер проводил его с кислой миной.

— А можно мне вернуться на постоялый двор? — с мольбой переведя взгляд на Ю Си, спросил он.

Тот ничего не ответил, мельком покосился на раскидистый платан, а затем развернулся и вновь скрылся в доме.

Ал в это время, пораженный, выпрямился и стал поспешно оборачивать свитком кинжал. Он увидел внизу ненавистного старейшину пика Росного ладана, но его импульсивное желание тут же напасть сдержало наличие рядом с ним людей контрольного бюро. Ал буркнул девочке:

— Мне нужно идти.

— Почини сперва мой пол! — запротестовала та, схватив его за штанину.

— Это срочно! Не до твоего пола! — он резко сорвал ее руки и оттолкнул в сторону.

Девочка бухнулась на пол и расплакалась. Ал на мгновение замер в нерешительности. Затем напомнил себе, что эта девчонка — уличная воришка без стыда, и он не должен попадаться на ее уловки.

— Пока-пока, — заявил он и выскочил из домика.

Девочка, еще мгновение назад заходящаяся в рыданиях, замолчала, возмущенно уставилась в пустой проем, а затем бросилась следом.

Так зашло солнце. Сумерки быстро сменились ночной темнотой, и в городе зажглись фонари.

— Уже стемнело! — возмущенно проговорил Шен, встав у двери. — Сколько можно?!

— Ты же сам сказал, что торопиться нам некуда, — заметил Лев, откинув на блюдо обглоданную куриную ножку.

Его обед плавно перешел в ужин, когда к качественной еде кто-то неосмотрительно добавил неплохое вино. Шен не возражал, решив, что один кувшин на троих ничего не значит, и заметил, что где-то просчитался, лишь спустя время, когда Лев с Муаном добродушно чокались за здоровье старейшины.

Так они и просидели до позднего вечера, и Шен с досадой чувствовал себя лишним на этом празднике жизни, так как не мог ощутить ни малейшего опьянения. Он оставил этих двоих за разговорами, когда Лев рассказывал увлекательную историю о том, как он добывал некий коллекционный экземпляр вина, отчего-то прячущийся в покоях милой дамы, и вышел во внутренний двор, понадеявшись, что за время его отсутствия Муан не расскажет ничего лишнего.

После захода солнца Шен получил обещанные +100 баллов и сейчас, у колодца, мог со спокойным сердцем (и не очень спокойными нервами) промыть волосы. Откинув назад мокрые пряди, Шен, наконец, вздохнул с облегчением. Теперь, свободно свисая, самые длинные пряди доходили примерно до середины бедра, и Шену даже не показалось, что это прям слишком длинно. Он мог бы высушить их талисманом, но опасался, что они вновь превратятся в неряшливый стог.

Он вернулся в комнату как раз в тот момент, когда Лев убеждал Муана, что со старейшиной пика Черного лотоса нужно вести себя осмотрительно. Шен застыл у порога, недоуменно приподняв бровь.

— Я очень даже осмотрительно… себя веду, — заверял в ответ мечник, пьяно растягивая слова.

Шен отчего-то напрягся.

— И что… Как ты к нему относишься?

С ощущением, что ослышался, Шен пораженно округлил глаза. Он осознал, что происходящее напоминает ему разговор родителя с предполагаемым любовным интересом чада. Он видел подобные сцены в фильмах, но у него никогда не было таких сцен в прошлой жизни. Кто бы мог подумать, что он станет свидетелем такой сцены в этой жизни, а в роли родителя, «собеседующего на должность», выступит Лев.

Шен с опаской взглянул на Муана, ожидая его ответа. Тот, хоть и выпил лишнего, не был настолько пьян, чтобы полностью с Левом разоткровенничаться, поэтому ограничился простым:

— Хорошо.

Старейшина пика Черного лотоса тихонько выдохнул с облегчением. А вот Лев одарил мечника недовольным прищуром.

— А раньше почему не относился хорошо?

— Раньше он… — начал Муан, и у Шена чуть сердце не остановилось от волнения. —